| << Содержание «Книга Мирдада» Михаил Найми. История Монастыря, Который Когда-то Назывался Ковчегом… ИСТОРИЯ КНИГИ. БЛУЖДАЮЩИЙ МОНАХ. В глубине Молочных Гор, На Алтарной Вершине, Возвышается Мрачный Монастырь. Некогда Он Назывался Ковчегом. Время Не щадит Его… Скоро На этом Месте Останутся Лишь Руины. История Его Возникновения Теряется Во мраке Веков… По преданиям Он Появился Здесь Вскоре После Всемирного Потопа. Множество Сказаний Повествует О Ноевом Ковчеге… Одну Такую Историю Услышал я От жителей Селения, В котором Жил Когда-то Жарким Летом. Сидя В тени Гор, Я внимал Рассказу… - «Спустя Годы После Потопа Ной Со своей Семьёй, Которая К тому Времени Сильно Разрослась, Добрался До Молочных Гор. Здесь они Обнаружили Плодородные Долины… Полноводные Реки… Мягкий Климат… И решили Поселится В одной Из долин. Когда Ной Почувствовал, Что его Дни Сочтены, Он Призвал К себе Сына Сима… Чьи Помыслы Отличали Глубина И возвышенность. Когда тот Пришёл Ной Обратился К нему Со словами: - «Сын Мой! Урожай Лет Твоего Отца Более Чем Богат! Ныне Последний Сноп Ждёт Своего Серпа! Ты И твои Братья… И ваши Дети… И дети Ваших Детей Вновь Заселите Осиротевшую Землю! И семена Ваши Будут Как Песчинки В Море! Так Обещал Господь! Но одна Мысль Терзает Меня Неотступно На закате Дней Моих… Вскоре Люди Забудут О Потопе! О плотских Страстях И злобе… Послуживших Причиной Наказания! Они Забудут И о Ковчеге… И о Вере… Которая Помогла Нам Пятьдесят… И ещё Сто дней Бороться С яростью Жаждущих Мщения Глубин! И не вспомнят Они О Новой Жизни, Которую Несёт С собой Наша Вера! Хотя Сами Станут Сынами Её! Чтобы Не случилось Этого, Прошу Тебя, Сын Мой, Воздвигни Алтарь На самой Высокой Вершине Здешних Гор! И назови Её Алтарной! Затем Вокруг Алтаря Построй Дом! Формой Точь-в-точь Как Ковчег! Но только Гораздо Меньше… И назови Его «Ковчегом»! Над этим Алтарём Я хочу В последний Раз Возблагодарить Всевышнего! Я зажгу Огонь! И прошу Тебя Беречь И поддерживать Его! Чтобы Он Горел Вечно! Дом же Станет Святым Прибежищем Небольшой Группы Избранных Людей. Их Всегда Должно Быть Девять! Не больше, И не меньше… И станут Они Зваться Братством Ковчега! Когда Один Умрёт… Бог Тут же Приведёт Кого-то Другого! На место Ушедшего! Они Не будут Покидать Монастырь До конца Дней Своих! Ведя Жизнь Уединённую… Исполняя Заветы Нашего Ковчега! Поддерживая Огонь Веры Будут они Молить Всевышнего Наставить Их На Путь Истинный! И будут Молиться За каждого Из Братства! Существовать Они Смогут На пожертвования Верующих!» Сим, Внимавший Каждому Слову Отца, Прервал Его… И спросил, Почему Их должно Быть Девять? Не больше И не меньше? Ответ Гласил: - «Девять… Ибо Таково Было Число Тех, Кто Правил Ковчегом!» Сим Смог Насчитать Только Восемь Человек: Его Отец И Мать… Он сам Со своей Женой… Да двое Братьев С жёнами. Поэтому Слова Отца Показались Ему Ещё Более Странными… Ной, Видя его Затруднение, Продолжил: - «Я открою Тебе Великую Тайну! Девятый Пассажир Прокрался На Корабль Тайком! Только Я знал О нём! И только я Мог его Видеть! Он был Моим Рулевым! Не спрашивай Меня Больше… Но не забудь Построить Комнату И для Него! Таково Моё Желание, Сим! И тебе Предстоит Исполнить Его!» Сим Сделал Всё, Как Велел Отец. Когда Ной Покинул Этот Мир, Дети Похоронили Его Под Алтарём В Ковчеге. С течением Времени Ковчег Стал Принимать Пожертвования Верующих Больше, Чем это Было Необходимо Чтобы Прожить… С каждым Годом Богатство Монастыря Росло. Монахи Приобретали Земли… Золото, Серебро И драгоценные Камни. Несколько Поколений Назад, Когда Один Из девяти Братьев Умер, В ворота Монастыря Постучался Странник И попросил Принять Его В Братство. По нерушимому Обычаю Его Должны Были Принять В ту же Минуту… Ведь он Был Первым, Кто Постучался В ворота Храма После Смерти Брата. Но Старейшиной Братства На тот Момент Оказался Человек Своенравный И жестокосердный. Ему Не понравился Вид Странника… Тот был Бос, Оборван И изранен. И Старейшина Отказал ему Под предлогом, Что он Недостоин Стать Их братом. Странник Настаивал, Чтобы Его приняли. Старейшина Разозлился И приказал Ему Немедленно Убираться. Но странник Продолжал Стоять У ворот. В конце Концов Старейшина Согласился Взять его В качестве Слуги. Долго После этого Старейшина Ждал, Когда же Провидение Пришлёт Им Нового Брата… Взамен Умершего… Но никто Не пришёл. Так Впервые В истории Ковчега В Храме Стали Жить Восемь Братьев И один Слуга. Прошло Семь Лет. Ничьё Богатство Не могло Сравниться С богатством Братии. Монастырские Земли Простирались На многие Мили Вокруг. Старейшина Был Счастлив. И стал Выказывать Расположение К Страннику: - «Ты Принёс Ковчегу Удачу!» На исходе Восьмого Года Всё Изменилось. Мирное Прежде Братство Охватили Враждебные Настроения. Старейшина Приписывал Все неудачи Страннику… И решил Выслать Его Из монастыря. Но увы… Было уже Поздно. Монахи Под предводительством Странника Больше Не подчинялись Правилам. Им было Всё Равно, Что Говорил Старейшина. Они Не желали Его Слушать. В течение Двух лет Братья Раздали Всё Имущество. Тем, Кто Арендовал Монастырские Земли, Они Отдали их В свободное Владение. На третий Год Они Покинули Монастырь. Но самое Страшное… Странник Наложил На Старейшину Проклятие! Отныне Старейшина Должен был Оставаться В Монастыре До скончания Дней. А уста его Навеки Сомкнулись… Старейшина Стал нем! Так Гласит Легенда. Нашлось Немало Свидетелей, Уверявших Меня, Что Много Раз Видели Старейшину. Иногда Днём… Иногда Ночью… Бродит Он Среди Стен Опустевшего, Разрушенного Временем Храма. И никому Не удавалось Заставить Его Произнести Хоть Слово. Каждый Раз, Почувствовав Чьё-либо Присутствие, Он Исчезает Неизвестно Куда. Услышанная История Лишила Меня Покоя. Образ Одинокого Монаха, Блуждающего Долгие Годы По дворам Древнего Святилища… Там, На пустынной Алтарной Вершине, Захватил Моё Воображение! Беспрестанно Возникал Он Перед моим Мысленным Взором… И неодолимое Желание Тянуло Меня К Храму! В конце Концов, Я сказал Себе: - «Я пойду Туда!» КАМЕННЫЙ СКЛОН. К западу От Моря Стоит Крутая Алтарная Вершина… Открытая Всем Ветрам! Угрюмо И неприветливо Смотрит Она На Мир. А на самом Верху Расположен Бывший Храм. К нему Ведут Две Извилистые Узенькие Тропинки… Каждая Бежит По краю Обрыва! Одна Шла С севера, Другая С юга. Я же Решил Идти Своим Путём. Посередине, Между Двумя Тропами, Спускаясь С вершины И доходя Почти До самого Подножья Горы, Виднелся Узкий Ровный Склон. Который Показался Мне Самой Лёгкой Дорогой К вершине. Склон Притягивал Меня С неодолимой Силой… И я решил Пойти По нему! Когда Я рассказал О своём Желании Одному Из местных Жителей, Он В страх Воззрился На меня… И молитвенно Сложив Ладони, Воскликнул: - «Каменный Склон? Не будь Глупцом! Разве тебе Совсем Не дорога Жизнь? Многие Пытались Сделать Это До тебя, Но никто Не вернулся, Чтобы Рассказать О своих Страданиях! Каменный Склон? О нет! Ни за что! Ни за что!» Он Стал Настаивать На том, Чтобы Провести Меня На вершину Горы. Я вежливо Отклонил Его Предложение. Как Ни странно, Его ужас Подействовал На меня С точностью До наоборот. Вместо того, Чтобы Отпугнуть, Он лишь Укрепил Мою Решимость. И вот, Ранним Утром, Когда Ночная Тьма Уже Почти Рассеялась, Я стряхнул С себя Сон… Взял Посох… Семь Лепёшек Хлеба… И отправился В Путь… На Алтарную Вершину! Слабое Дыхание Угасающей Ночи… Быстрый Ритм Зарождающегося Дня… Настойчивое Желание Узнать Тайну Блуждающего Монаха… И ещё Более Настойчивое Желание Освободится От себя Самого! Хотя бы На миг! Каким бы Кратким Он ни был… Всё это Окрыляло Меня И будоражило Кровь! Я отправился В Путь С песней В сердце! И твёрдым Намерением Исполнить Задуманное. Но когда, Спустя Довольно Продолжительное Время, Я достиг Наконец Подножия Склона… И окинул Предстоящий Мне Подъём Взглядом… Песня Застряла У меня В горле! То, Что издали Виделось Ровной Тропой, На деле Оказалось Непроходимой Кручей! Всюду, Куда Ни посмотри, В высоту И в ширину… Лишь Камни! Разного Размера И формы! Маленькие И большие! Острые, Как шипы… И плоские, Как Заточенные Ножи! Никаких Признаков Жизни! Впечатление Было Гнетущим… Я ощутил Вдруг, Как Безотчётный Страх Ледяной Волной Окатил Моё Сердце! И всё же Я не хотел Отказываться От моего Плана… Вспомнив Горящие Глаза Доброго Человека, Отговаривающего Меня От этой Затеи, Я призвал Всю свою Решимость! И стал Взбираться По склону. Вскоре Я понял, Что Уповая Лишь На помощь Своих Ног, Я не сильно Продвинусь Вперёд. Я скользил На каждом Шагу… А шорох Осыпающихся Камней Походил На предсмертный Хрип… Казалось, Некий Исполин, Задыхающийся В мучительной Агонии На дне Пропасти, Посылает Мне Вдогонку Своё Последнее Проклятие! Чтобы Хоть как-то Двигаться, Мне Приходилось Цепляться За подвижные Камни Ступнями, Руками И коленями! Как же Позавидовал Я тогда Ловкости Горного Барана! Я карабкался Зигзагами… Всё выше И выше… Не давая Себе Ни малейшей Возможности Отдохнуть. Потому Что Боялся, Что Ночь Застанет Меня В Пути. Мне Совсем Не хотелось Возвращаться. День Был уже На исходе, Когда Я вдруг Ощутил Острый Приступ Голода. До этого Я вовсе Не думал Ни о еде, Ни о питье. Лепёшки Хлеба, Завёрнутые В платок, Которым Я обвязался Вокруг Талии, Сейчас Казались Бесценными. Я присел, Достал Хлеб И уже Приготовился Было Окусить Первый Кусок, Как Звон Колокольчика, А вместе С ним Плач Тростниковой Флейты Заставили Меня Остановиться. Я был Поражён. Столь Необычно Было Слышать Подобные Звуки Здесь, В этой Каменной Пустыне! Из-за скалы, Справа От меня, Появился Крупный Чёрный Козёл. Скорее Всего, Вожак. Не успел Я удивиться, Как меня Со всех Сторон Окружили Козы. Из-под их Копыт Тоже Сыпались Камни. Но не так Оглушительно, Как это Было В пору Моего Подъёма. Вдруг, Словно Дождавшись Приглашения, Всё стадо Под предводительством Вожака Бросилось К хлебу. Они уже Почти Выхватили Его У меня Из рук, Но тут Раздался Голос Пастуха… Загадочным Образом Возникшего Прямо Передо мной. Это был Молодой Человек Поразительной Внешности… Высокий, Тонкий, Сильный… С лучезарной Улыбкой. Набедренная Повязка Была Единственным Его Одеянием. А тростниковая Флейта Единственной Ношей. - «Мой Вожак Избалован», Произнёс Он Тихо. - «Я угощаю Его Хлебом, Когда Он у меня Есть. Но те, У кого Есть Хлеб, Редко Посещают Эти Места…» Он Повернулся К козлу И сказал: - «Видишь, Как Благосклонна К нам Судьба, Мой Преданный Вожак? Никогда Не ропщи На Судьбу!» После чего Нагнулся И взял Лепёшку. Полагая, Что он Голоден, Я предложил Ему: - «Мы Разделим Эту Скудную Еду. Здесь Достаточно Хлеба Для нас Обоих! И для Вожака». Но, К моему Крайнему Изумлению, Он Кинул Первую Лепёшку Козам… Затем Вторую И третью… И так Все семь! Откусывая От каждой По кусочку… Я был Потрясён До глубины Души! И содрогнулся От гнева! Но, Сознавая, Что теперь Уже ничего Не исправишь, Решил Успокоиться И держать Себя В руках. Озадаченно Взглянув На пастуха, Я произнёс… Наполовину Умоляюще, Наполовину С упрёком: - «Теперь, Когда ты Скормил Хлеб Голодного Человека Козам, Неужто Ты Не напоишь Его Козьим Молоком?» - «Молоко Моих Коз… Яд Для глупцов! А я бы Не хотел, Чтобы Мои Козы Были Повинны В смерти… Пусть Даже Глупца!» - «Но В чём же Моя Глупость?» - «В том, Что ты Взял С собою Семь Хлебов! Как будто Путешествие Займёт Семь Жизней!» - «Что ж, По-твоему, Мне Надо было Взять Семь Тысяч?» - «Ни одного!» - «Отправляться В такое Долгое Путешествие… Без еды… Ты это Мне Советуешь?» - «Путь, Который Не питает Путника, Не стоит Того!» - «Значит Мне Нужно Есть Камни? И запивать Их потом?» - «В твоей Плоти Достаточно Еды… В крови Влаги… А Путь Прямо Перед тобой!» - «Ты Насмехаешься Надо мной, Пастух! И всё же Я не буду Смеяться Над тобой В ответ! Тот, Кто Съел Мой Хлеб, Хоть И оставил Меня Голодным, Становится Моим Братом! Дело К Ночи… И я должен Продолжить Свой Путь. Не скажешь ли Ты мне, Далеко ли Ещё До вершины?» - «Ты Очень Близок К Забвению». С этими Словами Он поднёс Флейту К губам И зашагал Прочь… Унося С собой Причудливый Мотив… Звучащий, Точно Жалоба Из преисподней! Вожак Пошёл Следом. А за ним Потянулось И всё Стадо. И долго Ещё Я различал Сквозь Гул Осыпающихся Камней Блеяние Коз И плач Тростниковой Флейты… Отогнав Мысли О еде, Я попытался Восстановить Силы И решимость, Отнятые У меня Пастухом. Если уж Ночи Суждено Застать Меня Среди Этих Мрачных Глыб, То Я должен, По крайней Мере, Отыскать Место, Где мог бы Вытянуть Уставшие Ноги… Не опасаясь Скатиться Вниз. Итак, Я снова Принялся Ползти Вверх По склону. Глянув Вниз, Я едва Мог Поверить, Что Взобрался Так высоко. Подножья Горы Уже не было Видно. Вершина же Казалась Вполне Достижимой. Когда Совсем Стемнело, Я добрался До небольшого Каменного Грота. И хотя Скалы Нависали Над пропастью, Дно Которой Терялось Во мраке, Я всё же Решил Заночевать Здесь. Острые Камни, Исполосовавшие Мою обувь, Не пощадили И моих Ног. Кровь На ступнях Запеклась… И когда Я попытался Снять Сапоги, Мне Пришлось Отдирать Их. Мои Ладони Тоже Были Изранены. А ногти Походили На кору, Сорванную С сухого Дерева. Одежда Превратилась В лохмотья. Голова Была Тяжёлой… Будто Налита Свинцом! И я не мог Думать Ни о чём, Кроме Сна. Сколько Я проспал… Мгновение, Час Или Вечность… Я не знал! Я проснулся Оттого, Что Кто-то Тянул Меня За рукав. Испугавшись… И ещё Не до конца Придя В себя, Я приподнялся И увидел Перед собой Молодую Девушку С тусклым Фонарём В руке. Она была Обнажена. Черты Её лица И фигура Были Изящны И тонки. За рукав же Меня Тянула Старуха, Настолько же Безобразная, Насколько Красива Была Девушка. Холодный Озноб Прошиб Меня С головы До пят. - «Видишь, Как Благосклонна К нам Судьба, Детка?», Произнесла Старуха, Наполовину Стащив С меня Куртку… - «Никогда Не ропщи На Судьбу!» Язык Отказался Мне Повиноваться. У меня Не было Сил Ни говорить, Ни сопротивляться… Тщетно Я призывал Свою Волю… Казалось, Она Покинула Меня Навсегда! Совершенно Беспомощный Я был В руках Этой Старухи И её Дочери… Несмотря На то, Что Мог бы Запросто Выгнать Их Из пещеры, Если бы Только Захотел! Но в том-то И дело, Что у меня Не было Сил Даже Захотеть. Не удовлетворившись Одной Только Курткой, Старуха Стала Раздевать Меня Дальше… До тех пор, Пока я Не остался Совершенно Голым! Раздевая Меня, Она Отдавала Одежду Девушке. И та Облачалась В неё. Фонарь Отбрасывал Неверные Тени На стену Пещеры. Казалось, Он Исполнял Какой-то Танец… Силуэты Двух Женщин Сливались С силуэтом Моего Обнажённого Тела… Разъединялись Вновь… И эта Картина Наполнила Меня Ужасом И отвращением! Я наблюдал За ними, Совершенно Не понимая, Что Происходит… И не мог Произнести Ни слова! Хотя Именно Слова Сейчас Мне были Так Необходимы! Они Были бы Единственным Моим Оружием В том Уязвимом Положении, В котором Я оказался… Наконец, С трудом Ворочая Языком, Я произнёс: - «Если ты, Старая Женщина, Потеряла Всякий Стыд, То я нет. Я стыжусь Своей Наготы. Даже Перед Такой Бесстыжей Ведьмой, Как ты. Но ещё Более Мне Стыдно Перед Невинностью Этой Девушки». - «Она Переживёт Твой Стыд… Ты же Переживи Её Невинность!» - «Зачем Девушке Носить Изодранные Мужские Лохмотья Того, Кто Заблудился В горах В такую Ночь?» - «Возможно, Чтобы Облегчить Его ношу… А также Согреться! Бедняжка Дрожит От холода!» - «Ну, А если Мне Станет Холодно, Что мне Тогда Делать? Тебе Совсем Меня Не жаль? Моя Одежда… Это всё, Что У меня Есть Сейчас… На этом Свете!» - «Чем Меньше Вещей, Тем Меньше Забот! Чем Большим Обладаешь Ты, Тем более Ты этим Одержим! Чем Более Ты Одержим, Тем Меньше Ценен Сам! Чем Меньше Ты Одержим, Тем Более Ценен Сам! Пойдём Отсюда, Дитя Моё!» Она Взяла Девушку За руку И собралась Уходить. Сотни Вопросов Наполняли Мой Ум… Но Лишь Один Сорвался С моих Губ: - «Прежде Чем ты Уйдёшь, Старая Женщина, Не будешь ли Ты так Добра Сказать Мне, Далеко ли я Нахожусь От вершины?» - «Ты На краю Чёрной Бездны!» Их Причудливые Тени Мелькнули В последний Раз, Когда они Вышли Из пещеры И исчезли В чёрной, Как сажа, Ночи. Волна Холодного Воздуха, Неизвестно Откуда Взявшись, Обдала Меня С головой. За ней Последовали Ещё более Тёмные И ещё Более Холодные Волны. Казалось, Что сами Стены Пещеры Дышат Холодом. Меня Начало Трясти. Мысли Лихорадочно Проносились В голове… - Козы, Пасущиеся На камнях… - Насмешливый Пастух… - Эта Старуха С девушкой… - Я голый… Весь В синяках, Ссадинах… Голодный, Холодный, В полубреду… В этой Пещере, На краю Пропасти… Близок ли я К своей Цели? Доберусь ли я До вершины? Кончится ли Когда-нибудь Эта ночь? Постепенно Я начал Приходить В себя… И тут Услышал Собачий Лай И вновь Увидел Свет Прямо Перед Собой. - «Видишь, Как Благосклонна К нам Судьба, Возлюбленная Моя? Никогда Не ропщи На Судьбу!» - Голос Принадлежал Дряхлому Старику… Сгорбленному… С длинной Бородой И трясущимися Коленями. Возглас его Был Обращён К женщине, Такой же Древней, Как он сам. Беззубой, Лысой, Тоже Сгорбленной И трясущейся. Не обращая На меня Внимания, Он Продолжал Всё тем же Сдавленным Голосом, Который, Казалось, С трудом Вырывался Из горла… - «Превосходные Хоромы Для нашей Первой Брачной Ночи… И чудесный Посох Взамен Того, Что ты Потеряла. С таким Посохом Ты больше Никогда Не споткнёшься, Возлюбленная Моя!» С этими Словами Он Поднял Мой Посох И отдал Ей. Она Склонилась Над ним, Нежно И ласково Поглаживая Морщинистой Рукой. Затем, Будто Только Сейчас Заметив Меня, Он Добавил: - «Путник Сейчас Уйдёт, Любовь Моя! И мы Останемся Одни! И насладимся Волшебными Грёзами!» Его Слова, Подкреплённые Рычанием Собаки, Прозвучали Для меня Как приказ. Которому я Не в силах Был Противостоять. Исполненный Ужаса, Я наблюдал За происходящим Будто во сне… И как во сне Я встал И направился К выходу Из пещеры. Отчаянно Пытаясь Произнести Хоть Слово, Чтобы Защитить Себя. Наконец, Мне это Удалось: - «Вы Взяли Мой Посох… Неужели Вы будете Так Жестоки, Что Выгоните Меня Из пещеры, Которая Является Моим Прибежищем На эту Ночь?» - «Блаженны Не имеющие Посоха! Ибо Не собьются С Пути! Разве Костыль Здоровому Нужен? Блаженны Бездомные! Ибо Они уже Дома! И только Заблудившимся, Таким, Как мы, Нужен Посох… И только Узникам, Таким, Как мы, Нужен Дом…» Так они Пели, Готовя Себе Ложе… Роясь Пальцами В камнях И разравнивая Их... Они пели, Не обращая Никакого Внимания На меня… В отчаянии Я закричал: - «Взгляните На мои Руки! Взгляните На мои Ноги! Я странник, Сбившийся С дороги! Потерявшийся На пустынном Склоне! Я кровью Умастил Свой Путь! Я не знаю, Куда Идти Дальше По этой Ужасной Горе, Так Хорошо Знакомой Вам! Вы что? Не боитесь Кары Небесной? Дайте мне Хотя бы Ваш Фонарь! Если уж Не разрешаете Мне Остаться В пещере Этой Ночью!» - «Любовь Не выставишь Напоказ! Свет Не разделишь! Люби И будет Светло! Свети И будешь Сам! Покажется Мёртвой Природа Во тьме… Куда Направится Путник? Найдётся ли Тот, Кто Отправится В Путь?» - Продолжали Петь Старики. Я решил Прибегнуть К мольбам, Хотя И понимал, Что От этого Будет Мало Проку… Поскольку Непреодолимая Сила Влекла Меня Из пещеры: - «Добрый Старик! Добрая Женщина! Я совсем Окоченел… И еле Разговариваю От усталости… Я не буду Для вас Ложкой Дёгтя В бочке Мёда! Я тоже Когда-то Любил… Я оставлю Вам Мой Посох И моё Скромное Убежище… Которое Вы Выбрали Для своей Брачной Ночи… Но лишь Об одном Прошу Я у вас Взамен… Поскольку Вы Не даёте Мне Ваш Фонарь, Не будете ли Вы Столь Любезны Проводить Меня К выходу Из пещеры И указать Мне Путь К вершине? Я потерял Направление И равновесие… Я не знаю, Высоко ли я Забрался… И сколько Мне ещё Идти!» Не обращая Внимания На мою Просьбу, Они Продолжали Петь: - «Тот, Кто Думает, Что Поднялся… На самом Деле Остался Внизу! Тот, Кто Решил, Что Обогнал Других… На самом Деле Отстал! Слишком Чувствительный Окоченеет! И онемеет Красноречивый! Прилив И отлив… Одно Лишь Теченье! Чтобы Тайну Найти, Забудь Направленье! Слишком Мало Величайшее В Мире! Лишь Готовый Отдать Получит Сполна!» Последнее, На что я Отчаялся… Я умолял Их Сказать, В какую Сторону Мне Идти! После Выхода Из пещеры… Смерть Могла Поджидать Меня На каждом Шагу! А я Не хотел Умирать! Затаив Дыхание, Я ждал Ответа… Но они Запели Другую, Не менее Странную Песню… Оставив Меня В ещё Большем Недоумении И негодовании, Чем прежде: - «Скалистые Обрывы Круты И высоки! Объятья Этой Бездны Легки, Нежны, Пусты… Все Жители Земные В одной Норе Сидят! Приманку Заглотили И в Небо Не глядят! Им Смерть Одна Награда! «Живи, Чтоб Умереть!» Хотя «Умри… Для Жизни!» Им Следует Всем Петь!» Свет Фонаря Мерк По мере Того, Как Я полз На четвереньках К выходу Из пещеры… Собака Преследовала Меня, Как будто Хотела Убедиться, Что я Действительно Уйду. Темнота Была Такой Густой, Что я Буквально Ощущал Её чёрную Тяжесть, От которой Слипались Глаза. Я больше Не мог Оставаться В пещере Ни минуты… И собака Сзади Подтверждала Это. Осторожное Движение… Ещё одно Осторожное Движение… Третье… И я Почувствовал, Как Гора Выскользнула У меня Из-под ног! Чёрный Водоворот Захватил Меня! И, задыхаясь, Я ощутил, Что лечу Куда-то Вниз… Вниз… Вниз! Последнее, Что Мелькнуло В сознании, Когда Я кружился В пустоте Чёрной Бездны, Были те Отвратительные Жених И невеста. Последние Слова, Которые Я пробормотал Перед тем, Как моё Дыхание Замерло, Были Их слова: - «Умри, Чтобы Жить… Иль Живи Ради Смерти…» ХРАНИТЕЛЬ КНИГИ. - «Восстань, Счастливый Путник! Ты Достиг Своей Цели!» Вместе С этими Словами Ко мне Вернулось Сознание. Я почувствовал Жар И нестерпимую Сухость Во всём Теле… И понял, Что Изнываю От жажды. Я приоткрыл Глаза… Сперва Я ничего Не мог Разобрать, Так как Солнце Било Мне прямо В лицо. Но через Несколько Мгновений Я увидел Склонившегося Надо мной Человека В чёрном Одеянии. Я лежал На Земле, А он Заботливо Смачивал Мне Губы Водой И ласково Оттирал Кровь С моих Ран. Определить Его возраст Было Почти Невозможно. Взгляд его Был Глубок И проницателен. Вид его, Пожалуй, Можно Было Назвать Грозным, Если Не устрашающим… Грузного Телосложения, С крупными Чертами, Косматой Бородой И копной Спутанных Волос, Он Производил Впечатление Человека Большой Физической Силы. Несмотря На это, Его Прикосновения Были Мягкими И ободряющими. Он Помог Мне сесть. Еле Слышным Голосом Я спросил: - «Где я?» - «На Алтарной Вершине». - «А где Пещера?» - «За тобой». - «А где Чёрная Бездна?» - «Перед Тобой». Как же Велико Было Моё Изумление, Когда Я увидел Прямо Перед Собой Зияющую Пропасть… А оглянувшись, Действительно Обнаружил Пещеру! Я сидел На самом Краю… Я попросил Мужчину Отвести Меня В пещеру. И он С готовностью Исполнил Мою Просьбу. - «Кто Вынес Меня Из Бездны?» - «Тот, Кто Привёл Тебя На Вершину, Должно Быть, Спас Тебя». - «Кто это?» - «Тот, Кто Сковал Мой язык И велел Оставаться Здесь, На Вершине, Сто Пятьдесят Лет». - «Значит, Ты и есть Блуждающий Монах?» - «Он самый». - «Но ты Разговариваешь… А тот Нем!» - «Ты Развязал Мой Язык». - «Но он Сторонился Людей… А ты, Похоже, Совсем Меня Не боишься!» - «Я избегаю Всех, Кроме Тебя». - «Ты Никогда Прежде Не видел Меня… Почему же Избегаешь Всех, Кроме Меня?» - «Сто Пятьдесят Лет Я ждал Твоего Прихода! Сто Пятьдесят Лет, Не пропуская Ни единого Дня, В любую Погоду, Мои Грешные Глаза Вглядывались В даль Каменного Склона! Ища Человека, Который Взойдёт По нему! Как ты! Без посоха, Одежды И еды… Я наблюдал За тобой Вчера Целый День. Я оставил Тебя Ночевать В пещере, А утром, На заре, Нашёл Бездыханным… И всё же, Я не сомневался, Что ты Жив! И вот, Ты сейчас Живее, Чем я! Ты умер, Чтобы Жить! А я Живу, Чтобы Умереть… Да! Слава Его Имени! Всё Именно Так, Как Он Обещал! Всё так, Как Должно Быть! Без Сомнения, Ты – Избранный» - «Кто… я?» - «Благословен Будет тот, В чьи Руки Я отдам Святую Книгу. Тот, Кто Познакомит С нею Мир!» - «Книгу?» - «Его Книгу… Книгу Мирдада!» - «Мирдад? Кто такой Мирдад?» - «Возможно ли, Что ты Не слышал Имени Мирдада? Странно… А я думал, Что Его Имя Распространилось По Миру Так же, Как Оно Наполняет Землю Под моими Ногами! Воздух, Который Меня Окружает! И Небеса Надо мной! Священна Эта Земля! О, странник! Его Ступни Касались Её! Священен Этот Воздух! Его Лёгкие Наполнялись Им! Священно Здешнее Небо! Мирдад Смотрел На Него!» Произнося Эти Слова, Монах Почтительно Нагнулся, Поцеловал Землю Три Раза И замолчал. Какое-то Время Мы оба Не произносили Ни слова. Наконец, Я сказал: - «Ты Говоришь Загадками… Кто этот Человек, Которого Ты Называешь Мирдад?» - «Выслушай Меня, И я расскажу Тебе то, Что мне Позволено Рассказать. Меня Зовут Шамадам. Я был Старейшиной Ковчега, Когда Один Из девяти Монахов Умер. Едва Душа Ушедшего Отлетела В Мир Иной, Как мне Сказали, Что У ворот Храма Дожидается Путник. Я сразу Понял, Что Провидение Привело Его к нам, Чтобы Он занял Место Только что Умершего Брата. Я должен Был бы Возрадоваться, Что Господь Всё ещё Не оставил Ковчег, Как и во Времена Нашего Отца Сима…» Тут я Перебил Монаха И спросил, Правда ли То, Что Люди Внизу Рассказали Мне… Как Будто бы Ковчег Был Построен Старшим Сыном Ноя. Он Торжественно Подтвердил: - «Всё, Что Рассказали Тебе, Истинная Правда!» Затем он Продолжил Прерванный Рассказ: - «Так вот, Я должен Был Возликовать. Но… По какой-то Причине, Которая Находилась Вне Пределов Моего Разума, Обнаружил Я в своём Сердце Сопротивление… Ещё даже Не взглянув На Путника, Я всем Своим Существом Уже был Настроен Против Него. И я решил Отвергнуть Его, Полностью Осознавая, Что тем Самым Нарушу Незыблемый Закон. И, конечно, Отвергну Того, Кто Привёл Путника К нашим Вратам. Когда же Я открыл Ворота И увидел Его, Совсем Юного, Моё Нутро Переполнилось Желчью, Которую Я был Готов Излить На него. Раздетый… Разутый… Очевидно Изголодавшийся… Лишённый Какого-либо Средства Защиты… Даже Посоха, Он Выглядел Беспомощным. И всё же, Благодаря Свету, Исходившему Из его Глаз, Он Был Более Защищённым, Чем Рыцарь, Облачённый В латы С ног До головы! И гораздо Старше, Чем ему Можно Было дать На вид. Всё Внутри Меня Восставало Против Этого Юноши. Каждой Частицей Своей Души Я жаждал Его Погибели! Не спрашивай Меня Почему… Быть может, Потому, Что Взгляд Его Был Настолько Проницателен, Что Обнажал Мою Душу! И я Испугался… Я не хотел Открывать Её Никому! А быть Может, Его Чистота, Сорвав Покровы, Выявила Мою Собственную Грязь… И я Расстроился, Что Нечем Укрыть Её! Возможно, Между Нашими Звёздами Шла Многовековая Вражда… Кто Знает? Кто Знает… Лишь Он Может Сказать! Резко И безжалостно Я произнёс, Что он Не может Быть Принят В Братство! И повелел Ему Тот же час Убираться Восвояси! Он Стоял На своём… И спокойно Советовал Мне Передумать. Его Совет Я принял Как Оскорбление… И плюнул Ему В лицо! И снова Он был Твёрд И настойчив. Медленно Вытирая Лицо, Он Вновь Посоветовал Мне Изменить Решение. Когда Он Вытирал Слюну С лица, Мне Показалось, Что это Я весь Оплёван! Я чувствовал, Что Проиграл… И где-то, В самой Глубине Души, Признал, Что Битва Была Неравной, Что он Сильнее Меня. Как Всякое Уязвлённое Самолюбие, Моё Не сдавалось До тех пор, Пока Не увидело Себя Растоптанным И брошенным В грязь. Я уже почти Был готов Исполнить Просьбу Этого Человека, Но прежде Мне Хотелось Усмирить Его. Унизить… Конечно, Это было Невозможно! Вдруг он Попросил Принести Ему Что-нибудь, Во что Он мог бы Одеться… И что-нибудь Поесть. Тут Я снова Воспылал Надеждой. Вооружённый Голодом И холодом Против него, Я верил, Что смогу Победить. Это было Жестоко С моей Стороны, Но я Отказался Подать ему Кусок Хлеба… Сказав, Что Монастырь Живёт На пожертвования И не может Разбрасываться Своим Имуществом. То была Вопиющая Ложь. Поскольку Монастырь Был Слишком Богат, Чтобы Отказать В пище И одежде Тому, Кто в них Нуждался. Я хотел Заставить Его Умолять… Но он Не умолял. Он Просил Так, Как будто Имел Право! И в его Голосе Мне Послышался Приказ. Схватка Наша Продолжалась Долго, Но никто Не выиграл. Победителем Был он С самого Начала. Чтобы Как-то Скрыть Своё Поражение, Я в конце Концов Предложил Ему Остаться В Монастыре В качестве Слуги… Слуги! И не более! Это, Как мне Казалось, Усмирит Его. Тогда Я так И не понял, Что Это я был Просителем, А не он. Чтобы Окончательно Утвердить Моё Унижение, Он Согласился На моё Предложение Без слов. Если бы Я только Знал тогда, Что, Беря его В Монастырь, Я тем Самым Подписывал Себе Приговор! До самых Последних Дней Я цеплялся За призрачную Иллюзию, Что я, А не он, Был Хозяином Ковчега. Ах, Мирдад, Мирдад… Что же Ты Сделал С Шамадамом! Ах, Шамадам, Что же Ты Сделал С самим Собой!» Две Крупные Слезы, Скатившись, Оросили Его Бороду… Его Рассказ Тронул Моё Сердце, И я Произнёс: - «Умоляю Тебя, Не рассказывай Мне больше О человеке, Воспоминания О котором Обращаются В слёзы». Но он Ответил: - «Не волнуйся, О благословенный Посланник! То Былая Гордыня Старейшины Вымывается Слезами Желчи… Былая Власть Его Скрежещет Зубами, Сопротивляясь Власти Духа Святого! Пусть Гордыня Рыдает… Это её Последние Слёзы! О, если бы Взгляд Мой Не был Столь Замутнён Земными Благами, Когда Впервые Встретился С тем Небесным Взглядом! О, если б Уши Мои Не были Столь Забиты Мудростью Земной, Когда Впервые Услышали Мудрость Божественную! О, если б Язык Мой Не был Столь Скован Горькой Сладостью Плоти Земной, Когда Впервые Столкнулся С языком Духа! Да, Я пожал И пожну Ещё Плоды Моих Никчемных Иллюзий! Семь Лет Он Прожил Среди Нас В качестве Нижайшего Слуги… Кроткий… Услужливый… Он Ни на что Не обижался! Всегда Был Готов Прийти На помощь. Выполнить Любую Прихоть Наших Братьев. Он Не ходил, А словно Парил В воздухе! Ни одного Слова Не слетало С губ Его! Мы Думали, Что он Принял Обет Молчания. Некоторые Поначалу Пытались Дразнить Его… Он Принимал Их выпады С ангельским Смирением. И вскоре Заставил Всех нас Уважать Его Молчание. Остальные Семь Братьев Восхищались Его Спокойствием. И сами Становились Мягче И терпимее. Меня же Такая Невозмутимость Тяготила И раздражала. Много раз Пытался я Вывести Его Из себя… Но тщетно! Назвался Он Мирдадом. Лишь На это Имя Откликался Он. Больше мы Не знали О нём Ничего. Несмотря На то, Что Никогда И ничем Не привлекал Он к себе Внимания, Его Присутствие Остро Ощущалось Всеми. Настолько Остро, Что мы Редко Разговаривали При нём… Даже О чём-то Для нас Важном. И осмеливались Заговорить Только После Того, Как он Удалялся К себе В келью. То были Годы Изобилия… Семь Лет Мирдада! Имущество Монастыря Увеличилось Всемеро… А то И больше! Моё Сердце Смягчилось… И, видя, Что Провидение Нам больше Никого Не посылает, Я решил Серьёзно Переговорить С братьями И принять Его В наше Братство. Дальше Случилось То, Что Никто Не ожидал… Никто! И меньше Всех Бедный Шамадам! Мирдад Разомкнул Уста… И буря Вырвалась Наружу! Он дал Волю Всему, Что так Долго Скрывал! И оно Внезапно Хлынуло Всепобеждающим Потоком! Которому Невозможно Было Сопротивляться… Братья Были Захвачены Его Стремительным Напором! Все, Кроме Бедного Шамадама… Который Боролся С ним До последнего. Я надеялся Повернуть Течение Вспять С помощью Своей Власти Старейшего В Монастыре. Но братья Не признавали Ничьей Власти, Кроме Мирдада! Мирдад Был Мастером… Шамадам Изгоем! Мне даже Пришлось Пойти На хитрость. Я обещал Некоторым Братьям Награду Из золота И серебра… Другим Я посулил Плодородные Земли! Я уже Почти Преуспел В своём Намерении, Когда Каким-то Загадочным Образом Мирдад Узнал О моих Стараниях… И развеял Их Без особого Труда! Всего лишь Несколькими Словами! Слишком Странны И сложны Были Его Идеи. Все они Записаны В Книге… О них Мне Говорить Запрещено. Но его Красноречие Сделает Чёрное Белым… А белое Чёрным! Настолько Глубоко И сильно Его Слово! Чем Я мог Противостоять Такому Оружию? Ничем, Кроме Монастырской Печати, Которая Хранилась У меня… Но и она Оказалась Бесполезной. Благодаря Его Пламенным Призывам, Братья Заставляли Меня Ставить Печать И подпись Под всеми Документами, Которые Они Составляли Сами! Постепенно Они Раздали Все Монастырские Земли. Которые Были Пожертвованы Нам Верующими В течение Многих Веков. Затем Мирдад Начал Отправлять Братьев В соседние Деревни… Нагружая Их Дарами Для бедняков! В последний День Ковчега, Который Был Одним Из двух Ежегодных Праздников В Монастыре… … вторым Был День Виноградной Лозы… Мирдад Завершил Свои Безумства Тем, Что Приказал Братьям Вынести Из Монастыря Всё Оставшееся Имущество И раздать Его Всем Присутствующим! Моё Грешное Сердце Готово Было Разорваться От ненависти К Мирдаду! Если бы Одной Только Ненавистью Можно Было Убивать, То пламя, Бушевавшее У меня В груди, Испепелило бы Тысячу Мирдадов! Но Любовь Его Была Сильнее Моей Ненависти! Вновь Битва Была Неравной! И вновь Моя Гордыня Не сдавалась До тех Пор, Пока Не увидела Себя Раздавленной И втоптанной В грязь! Он Разбил Меня Не борясь Со мной! Я же Сражался С ним, А уничтожал Себя… Как часто, С Любовью И Терпением, Он Пытался Отвести Пелену С глаз Моих! Я же искал Ещё большего Мрака… И тем Самым Лишь Уплотнял Пелену На глазах Моих! Чем более Он был Кроток Со мной, Тем больше Я его Ненавидел! Мы были Двумя Полководцами На бранном Поле… Мирдад И я. Он был Целым Легионом… Я же Воином Одиночкой. Если бы Братья Помогли Мне, Я бы его В конце Концов Одолел… И тогда Я бы Заставил Его Страдать! Но братья Были На его Стороне! Предатели! Мирдад, Мирдад… Ты Отомстил За себя!» На сей раз Слёзы Полились Ручьём… Шамадам Долго Молчал, Всхлипывая. Наконец, Старейшина Снова Поклонился… И, три Раза Поцеловав Землю, Произнёс: - «Мирдад, Мой Повелитель! Моя Надежда, Моё Наказание… И моя Награда! Прости Горечь Шамадама! Голова Змеи Сохраняет Яд Даже После Того, Как её Отсекли! Но, К счастью, Она Не может Укусить! Ты Видишь, Шамадам Теперь Лишён Зубов И яда! Поддержи Его Своей Любовью! Чтобы он Увидел День, Когда Из уст его Польётся Мёд! Так же, Как Из уст Твоих! Ты Обещал! Сегодня Ты Освободил Его Из плена Первого… Не дай же Ему долго Томиться Во втором!» И, точно В ответ На мой Мысленный Вопрос, Он Принялся Говорить О том, Что это Был За плен. Однако Голос Его Теперь Стал Мягким И густым… Так, Что я Едва Верил Своим Ушам… Словно Не с этим Человеком Я только Что Разговаривал. - «В тот День Он Созвал Нас В этой Самой Пещере… Где Имел Обыкновение Учить Семерых. Солнце Уже Садилось… Западный Ветер Нагнал Густого Тумана… Который Наполнил Всё Ущелье И повис Над Землёй, Как Колдовское Покрывало. Туман Доходил До этой Горы… Она Напоминала Морской Берег. К Западу На горизонте Застыло Зловещее Тяжёлое Облако, Полностью Заслонившее Солнце. Мирдад Обнял Каждого Из Семерых. Видно было, Что Чувства Переполняют Его… Но он Сдерживал Себя. Затем Он Сказал: - «Долго Жили вы В вышине… Сегодня же В глубины Вам Предстоит Сойти! Если Не возвыситесь Вы Своим Спуском… И не присоедините Низины К вершинам, Высота Всегда Будет Искушать Вас Алчностью, А низины Ослеплять!» Повернувшись Ко мне И с нежностью Глядя мне В глаза, Он Продолжал: - «Что До тебя, Шамадам, Твоё Время Ещё Не пришло. Ты станешь Дожидаться Моего Возвращения Здесь, На вершине! И пока Будешь Ожидать Своего Часа, Ты Станешь Хранителем Книги, Которая Находится В железном Сундуке Под Алтарём. Смотри, Чтобы Ни одна Рука Не касалась Её! Даже Твоя! В своё Время Я пришлю К тебе Вестника! Который Заберёт Книгу… И отдаст Миру! Ты Узнаешь Его… Он Поднимется На вершину По каменному Склону! Он начнёт Путешествие Одетый… Возьмёт С собой Посох И семь Хлебов… Но ты Найдёшь Его Перед Этой Пещерой… Бездыханного, Нагого, Без посоха И без пищи! До его Появления Уста твои Будут Сомкнуты… И будешь Ты Сторонится Людей! Один Его Вид Освободит Тебя Из плена Молчания! После того, Как ты Отдашь Ему Книгу, Ты Превратишься В Камень! И будешь Охранять Вход В эту Пещеру До моего Возвращения. Из этого Плена Лишь Я один Смогу Тебя Освободить. Если Ожидание Покажется Тебе Долгим… То Удлинится Оно! Если же Ты Сочтёшь Его Кратким… То станет Оно Ещё Короче! Терпи И веруй!» После Чего Он снова Обратился К Семерым… И, махнув Им рукой, Сказал: - «Братья, Идите За мной!» И зашагал Вперёд, Вниз По склону. Он шёл, Высоко Держа Голову… Неотрывно Смотря Вперёд. Едва Касаясь Земли. Когда Они Достигли Края, Где Начинался Туман, Солнце Пробилось Сквозь Чёрную Тучу, Образуя В Небе Сводчатый Переход Озарённый Светом. Слишком Необыкновенным, Чтобы Выразить Это Словами… И слишком Ярким, Чтобы Можно Было На него Смотреть! Мне Показалось, Что Мастер И его Семеро Спутников Отделились От Горы И пошли Через Этот Переход Прямо К Солнцу! Как же Горько Мне Было Оставаться Здесь Одному… Совсем Одному!» Словно Изнурённый Непосильным Трудом Шамадам Вдруг Обмяк И замолчал… Склонил Голову… Закрыл Глаза И несколько Раз Глубоко Вздохнул. В таком Состоянии Он Пребывал Довольно Долго. Пока Я искал Подходящие Слова, Он Поднял Голову И сказал: - «Ты - Возлюбленный Сын Судьбы! Прости Меня Несчастного! Я много Говорил… Может быть, Слишком Много! А как Иначе? Может ли Тот, Чей язык Был Скован Полтора Столетия, Сбросив Оковы, Произнести Лишь «Да» Или «Нет»? Может ли Шамадам Быть Мирдадом?» - «Позволь Мне Задать Тебе Вопрос, Брат Шамадам…» - «Слова Твои Ласкают Слух! Так давно Никто Не называл Меня Братом! Последний Раз Это было, Когда Мой Единственный Брат Умер Много Лет Назад… О чём Ты хотел Спросить?» - «Если Мирдад Такой Великий Учитель, То мне Странно, Почему В наши Дни Никто Не слышал Ни о нём, Ни о семи Его Спутниках? Как же Так?» - «Возможно, Мирдад Ждёт Своего Часа… А может Он Учит Под другим Именем. В одном Я уверен Наверняка... Мирдад Изменит Мир! Так же, Как он Изменил Ковчег!» - «Должно Быть, Он Давно Умер…» - «Только Не Мирдад! Мирдад Сильнее Смерти!» - «Ты Хочешь Сказать, Что Мирдад Разрушит Наш Мир, Как он Разрушил Ковчег?» - «Нет! И ещё раз Нет! Он Освободит Мир Так же, Как Освободил Ковчег! И затем Он Вновь Зажжёт Вечно Сияющий Свет! Который Люди, Похожие На меня, Похоронили Под толщей Иллюзий… И прозябают Во тьме! Он Возродит В человеке То, Что Человек Успел Разрушить! Скоро Книга Будет В твоих Руках! Прочти Её! И ты Увидишь Свет! Довольно Медлить! Подожди Здесь… Я скоро Вернусь! Тебе Нельзя Идти Со мной». Он Встал И поспешно Вышел. Оставив Меня В недоумении И нетерпении. Я тоже Решил Выйти Наружу, Но дошёл Лишь До края Пропасти. Что За картина Открылась Моему Взору! Волшебный Пейзаж, Раскинувшийся Вокруг, Насыщенный Невиданными Цветами И оттенками, Покорял Самое Искушённое Воображение! На какой-то Момент Мне Почудилось, Будто Я растворяюсь В нём… Растекаюсь Мельчайшими Капельками По всей Поверхности! По Морю… Такому Спокойному… Подернутому Жемчужной Дымкой! По холмам… Теперь уже Покорными… Но всё Ещё Рвущимися Ввысь! Один За другим! Образующим Ровную Гряду… Возносящуюся Всё Выше И выше! От самого Моря До скалистых Вершин Молочных Гор! По мирным Селеньям, Приютившимся На склонах… Утопающих В пышной Зелени! По цветущим Долинам… Свившим Свои Гнёзда Меж гор! И утоляющим Свою Жажду Из плачущего Сердца Горного Хребта… С множеством Людей, Занятых Повседневным Трудом… И животными, Пасущимися На богатых Лугах! По оврагам И лощинам… Этим Шрамам, Нанесённым Временем На некогда Молодое Тело Гор! Я словно Унёсся С лёгким Ветерком В лазоревое Небо! И вместе С тем Остался На пепельно - Серой Земле. Лишь Созерцание Каменного Склона Вывело Меня Из состояния Отрешённости И вернуло Мои Мысли К монаху… И к его Потрясающему Рассказу О себе… О Мирдаде И Книге. Думая Об этом, Я не мог Не восхититься Той Невидимой Рукой, Что Отправила Меня В Путь За одним, Чтоб Обрести Другое! Я Возблагодарил Её Всем Сердцем! Вскоре Монах Вернулся… И, протягивая Мне Небольшой Свёрток, Завёрнутый В пожелтевшую От времени Ткань, Сказал: - «Отныне Мой долг Становится Твоим! Будь Верен В выполнении Его! Теперь же Пришёл Час Моего Второго Плена… Уже Скрипят Врата Моей Тюрьмы, Открываясь Навстречу Мне! И совсем Близок Тот миг, Когда Они Захлопнуться За мной! Долго ли Будут Они Закрыты, Знает Лишь Мирдад! Скоро О Шамадаме Не вспомнит Никто! Как Больно! Ах! Как Больно Пребывать В забвении… Но зачем Я всё это Говорю? Мирдад Не забудет Ни о ком! Тот, Кто Живёт В его Памяти, Будет Жить Вечно!» Повисло Тягостное Молчание… А когда Старейшина Поднял Голову, То я Увидел, Что Глаза Его Полны Слёз! Едва Слышно Он Прошептал: - «Теперь Ты Спустишься В Мир… Но ты Наг, А Мир Не терпит Наготы! Ведь Даже Душу Пытаются Там Облечь В лохмотья! Моя Одежда Больше Не нужна Мне… Я пойду В пещеру, Сниму Её… И тебе Будет Чем Прикрыться! Хотя Одежда Шамадама Подходит Только Шамадаму… Мне Остаётся Лишь Пожелать, Чтоб Не была Она Для тебя Тяжкой Ношей!» Я не стал Ничего Говорить В ответ… И принял Его Предложение В радостном Молчании. Когда Старейшина Ушёл В пещеру, Я раскрыл Книгу И начал С трудом Переворачивать Пожелтевшие, Выцветшие Листы. Вскоре Я обнаружил, Что Глаза Мои Прикованы К первой Странице… Я попытался Прочесть То, Что там Было Написано. Книга Захватила Меня. Я читал И читал, Всё Больше И больше Погружаясь В текст. Вместе С тем, Подсознательно Я ждал, Что Старейшина Закончит Раздеваться И позовёт Меня, Чтобы Забрать Одежду. Но минуты Шли, А меня Никто Не звал. Оторвав Взгляд От Книги, Я повернулся И заглянул В пещеру… Я увидел Одежду, Лежавшую На камнях. Но Старейшины Там не было! Я позвал Его Несколько Раз… Каждый Раз всё Громче И громче. Ответа Не последовало. Я удивился И заволновался. Другого Выхода Из пещеры, Кроме Узкого Прохода, Где я Стоял, Не было. Старейшина Не выходил Из пещеры… В этом Я был Абсолютно Уверен. Быть Может, Я беседовал С призраком? Но нет… То, Несомненно, Был Живой Человек, Из плоти И крови… Я ощущал Его Присутствие Каждой Клеткой Своего Тела! Кроме Того, В руках Я держал Книгу, Которую Он Принёс, А в пещере Лежала Его одежда. Что, Если он Под ней? Я подошёл И собрал Вещи… Никого. У меня Мелькнула Мысль… Вдруг Старейшина Каким-то Волшебным Образом Выбрался Из пещеры И свалился В Чёрную Бездну? Я бросился К выходу. Выбежав, Я не успел Сделать И несколько Шагов, Как Наткнулся На огромную Каменную Глыбу, Стоящую Прямо На краю Пропасти. Раньше Её здесь Не было. Валун Напоминал Сидящее Животное, Но голова Была Удивительно Похожа На человеческую… С грубыми, Тяжёлыми Чертами… Широким Подбородком, Поднятым Вверх… Челюсти Плотно Сжаты… Губы Сомкнуты… Незрячие Глаза Устремлены На Север. |